Грани нашей жизни

"Мы там, где ни пройти ни проехать"

Не балует нас, сибиряков, погода уже которое лето. Слишком короток пляжный сезон. Плюс ко всему то дожди по месяцу зарядят, то – если жарко – лесные пожары затянут небо дымовой завесой. Вот и отправляется народ – кто на юга восполнить дефицит солнечной энергии, кто - на дачные участки. Кто попросту ожидает милостей от природы, а кто-то в самую страду летних отпусков ежедневно борется с огненной стихией. О специфике этой мужской профессии и как на сегодняшний день обстоят дела в отрасли – мне удалось переговорить с начальником Усть-Кутского авиаотделения охраны лесов Цирулькевичем Сергеем Ивановичем.

- Сергей Иванович, насколько мне известно, авиаохрана к МЧС не относится. Расскажите, какому ведомству вы принадлежите.
- Мы относимся к агенству лесного хозяйства Иркутской области. Всё финансирование идёт через них. И здесь, на земле, с лесничеством работаем, по большому счёту, в одной упряжке, но фактически – разными путями: они наземные пожары тушат, когда есть такая возможность, а мы, по линии авиации, занимаемся тем же, но там, где невозможно ни пройти, ни проехать.

- Только долететь…
- Да. В зависимости от уровня пожароопасности мы делаем один или несколько вылетов в день самолёте на Ан-2 Ачинского авиапредприятия, базирующегося в нашем аэропорту. Поскольку наша первоочередная задача – обнаружение очагов возгорания, мы с неба осматриваем территорию Усть-Кутского района, а также, по наводкам с Иркутска, заходим ещё и на юг Катангского… Дело в том, что у них в районе ведётся не авиационный, а космический мониторинг, и бывает так, что снимки со спутника фиксируют большую вспышку, а оказывается – на разрабатываемых месторождениях произошёл выброс нефти с образованием факела. Но проверить всё равно надо.

- А как вы боретесь с пожарами по мере их обнаружения? Используете самолёты-амфибии…
- Нет, самолёты-амфибии, Бе-200 и тому подобное, нам не подходят. Они ведь водой заправляются на ходу с больших речек и водоёмов, а у нас в тайге условия не те. Используем другие методы пожаротушения. Во-первых, на каждом вылете АН-2 в самолёте присутствуют парашютисты-пожарные. Сейчас в нашем подразделении их всего четыре человека. Если где-нибудь замечен пожар, мы их туда сбрасываем. Они должны выяснить направление движения огня, его опорные пункты и лоб. Исходя из оценки ситуации, упереться в естественные преграды (лесные тропки, ручьи) или сделать минерализованную полосу шириной 40 – 70 см. И навстречу лесному пожару, если он не верховой, зажечь свой. Как правило, этих мер бывает достаточно. По выжженной земле огонь не идёт. В это время на помощь парашютистам на вертолётах доставляется пожарный десант (у нас их одиннадцать человек), и совместными усилиями возгорание подавляется по всему периметру. Есть и другие методы. Захлёстывание, например. Это – когда огонь сбивается длинными, гибкими лиственными ветвями. К тому ж, у каждого пожарного, естественно, есть специальный огнетушитель.

- Раньше, я слышал, у вас были наборы парашютистов-пожарных с их обучением. А сейчас как?
В 2005 году был, как говорится, крайний выпуск парашютистов. На данный момент обучение из-за финансовых трудностей не ведётся. Для того чтобы подготовить одного парашютиста, базе потребуется примерно 700-800 тыс. рублей. Сейчас если и набираем, то кого-то из своих бывших работников или людей не понаслышке знакомых с лесом. Потому что человека со стороны, городского, отправь в лес – он или заблудится, или по горячке может такое спороть, что расхлёбывать потом придётся всей базой. А я, как руководитель подразделения, отвечаю за каждого и на пожаре, и здесь. Кроме того, лимиты по количеству людей, требующихся нам на текущий сезон, приходят поздновато. А каждый наш сотрудник, помимо прочего, должен быть привит от клещевого энцефалита. Вакцину же привозят где-то в апреле, и прививка проходит в три этапа: первая доза, скажем, сейчас, вторая – через месяц, третья – через год. Причём первые две дозы мы должны сделать до начала пожарного сезона. А он у нас начинается по-разному. В прошлом году уже 29 апреля «загорелись», а в этом – только 28 мая (в районе Казарок). То есть нынче мы успели привиться. Будем работать.

* * *

В заключение хочется сказать, что 28 мая губернатор Дмитрий Мезенцев подписал постановление о введении на территории Иркутской области особого противопожарного режима и рекомендовал главам муниципальных образований принять меры по ограничению пребывания граждан в лесах, запретить разжигание костров и сжигание мусора на территории населённых пунктов и в прилегающих лесных массивах. Однако абсурдно было бы считать, что за каждым выбравшимся в тайгу будет установлено персональное наблюдение. Да и одними постановлениями пожар, если он возник, не потушишь. В этом году по Усть-Кутскому району ликвидировано уже 11 очагов возгорания (последние два в Таюрском лесничестве). Значит, можно надеяться на наших пожарных, но нужно и самим быть осторожными с огнём.

Евгений КУНИЦЫН.

На снимках: начальник Усть-Кутского авиаотделения охраны лесов Сергей Цирулькевич после ликвидации пожара; пожарный десант на борту вертолёта.

Фото из архива С. Цирулькевича.