Георгий РЕГНЕР

СКАЗ О ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ

      Который день шёл молодой парень звериной тропой, ориентируясь по течению небольшой речки. Запас сухарей у него в котомке подходил к концу, а поселений на пути нет и нет. Несколько лет назад слышал он от ямского люда, что есть недалеко от реки Лены поселение и много ещё незапаханных земель, где можно осесть, построить заимку и растить хлеб, держать скот, охотиться, потом жениться и хозяйствовать на земле большой и дружной семьёй. Да, но это только мечты, а пока, пока - нелёгкий путь к неизведанному. Радовало лишь то, что чем дальше он шёл, тем полноводнее становилась река.

      Путник остановился, присел на берегу, решил подкрепиться. Развязал котомку, достал жестяную кружку, зачерпнул прямо из речки и с удовольствием стал грызть сухарик, запивая его речной водой. Для себя отметил, что она в местных реках студёная и чистая, не в пример рекам его родины, в центральной России.

      Вдруг его уху послышался какой-то посторонний шум и человеческий голос. "Неужели люди?" - подумал парень. Напряг слух, зрение и увидел, что сквозь редкие кусты в его сторону идут два человека. Непонятные чувства охватили его: с одной стороны - радость встречи с людьми, а с другой - страх, не лихой ли народ, какого немало бродит в Сибири? "Может спрятаться?" - мелькнуло в голове, а, ладно, чему быть, того не миновать, подумал путник и остался сидеть на месте. К нему подошли два крепкого сложения мужика, крестьянского вида, обутые в ношеные ичиги, в длинных рубахах навыпуск, подпоясанные верёвкой, у одного за поясом был топор.

      Мужики были лицом похожи друг на друга, один был постарше, другой моложе, видимо, братья. Они подошли к страннику, остановились и, поклонившись согласно местному обычаю, поприветствовали: "Хлеб да соль тебе, путник".

      Парень тоже встал и с поклоном приветствовал: "Здравия вам, люди добрые, присаживайтесь, угоститесь, чем Бог послал", - и протянул мужикам мешочек со скудным остатком сухарей. Старший из них сурово глянул, но с доброй ноткой в голосе произнёс: "Благодарствуем, мил человек, мы сыты".

      Встреченные были бородатые, русоволосые, головные уборы на их головах были не по сезону - из меха, а на дворе стоял солнечный майский день. Присев рядом, сняли шапки. Старший спросил: "Как звать тебя, величать и куда, мил человек, путь держишь?"

      - Иду я, добрые люди, издалека - с реки Ангары. Иду за лучшей долей, зовут меня Ян, - отвечал без смущения парень.

      - Из инородцев что ли?

      - Да нет, православных я кровей, в церкви при крещении Яковом назвали, а родные Яном кликали.

      - Родом я с Вологодчины, из деревни Токари. Хата моя сгорела в лихую годину, родители померли, я и три мои сестры остались сиротами. Сёстры мои скитаются где-то по свету, меня же в малолетнем возрасте забрал к себе зажиточный человек. Вырос я у него, батрача с утра до ночи, всё познал: и голод, и холод, и ремесло крестьянское. Так бы и жил дальше, да вот беда случилась, пахал я дальнюю полосу, вроде ладно работа шла, дело двигалось, да на беду мою, цыганский табор мимо меня кочевал. Табор-то откочевал, а с ним - и рабочие быки моего хозяина. Вот как бывает. Подумал я, погоревал, прикинул - не сносить мне головы, убьёт хозяин, как есть убьёт. Взял котомку и подался, куда глаза глядят. Обошёл, я почитай, всю Россию-матушку, на кого только не батрачил, везде одно и то же: кормёжка и плата скудная, вот только побоев получал без меры. Иной хозяин вроде смирный, покладистый, но как напьётся, лютый становится, что тебе зверь, изобьёт безбожно, да всё беспричинно, такая обида порой берёт. Вот таким образом дошёл я до города Иркутска, там попал на ярмарку, где из рассказов ямщиков прослышал, что есть ещё на свете земля, где люди живут вольно, пашут землю, хлеб растят, рыбачат, добывают зверя, пушнину. Вот выбрал я время, да поближе к весне отправился в путь к Лене-реке. Тут опять же удача - обоз собрался к Братскому острогу, вот я к ним и нанялся в работники. А что резон, какая-никакая кормёжка, да и денег - полушка в неделю, просто провидение Господне.

      Как обоз шёл - невелико диво, шёл да шёл, да только вот накануне стольного праздника, Святого Георгия Победоносца, прибыл наш обоз в братский острог. Людей острожных не очень много, но что поразило меня всего больше: все люди приветливые, даже к незнакомым простолюдинам относятся душевно. В избу пригласят, накормят, на ночлег оставят, хоть и живут не очень богато, а порой даже скудно. Господа нашего Иисуса Христа очень почитают. В часовенку ходят, и не только в праздники. Вот пожил я среди этих людей, расспросил, сколько можно о местах здешних, взял свой нехитрый скарб, в котомку сухарей и подался. Местный кузнец Данила подарил мне своей работы топор, он, говорит, где и работе послужит, а если зверь нападёт, то и оборониться поможет. Бабы, что провожали, плакали, говорили: "Пропадёшь один-то в лесах этих диких". Я же поклонился этим людям поясно, поблагодарил за хлеб-соль, за душевность их людскую, и, благословясь, пошёл далее своим путём. Сам себе думаю: "Хуже-то не будет, куда уж хуже". Топор-то, что кузнец мне подарил, большую службу сослужил в дороге: где в ночёвке дров нарубить, где дерево свалить, через ручей переправляясь. Иду вот и думаю: "Где река полноводней будет, срублю плот - по течению плыть всё сподручней". Вот и вся моя жизнь незамысловатая. Я у вас, добрые люди, хочу спросить, как называется эта река и далеко ли до жилища людского?

Фото из альбома Г. Регнера:
он с собакой; в детстве