Удивительно, из-за какой ерунды могут порой разлетаться в пух и прах жизненные планы. Жизнь в семье Ольги Павловны была вымерена, как железнодорожное расписание, где не предусматривали никакие жизненные катаклизмы. Муж, когда-то аспирант кафедры прикладной математики, плавно двигался из младших научных сотрудников в доценты, профессура была не за горами. Родившийся Олег, казалась, был призван осуществлять все планы матери: от школьных олимпиад к "Артеку" и к золотой выпускной медали. Так оно и было.
Но весной перед самым выпускным все планы рухнули. Поначалу всё выглядело пустяком: Олег влюбился. Ольга Павловна снисходительно улыбалась: детская болезнь, все через это проходят. Но очень скоро выяснилось, что это - не весенний насморк, девочка дала Олегу отворот поворот, и он бросил школу! Никакие уговоры не действовали. Олег впал в какой-то душевный паралич. О медали и думать было нечего. Что только не передумала мать, просчитывая все варианты будущего для сына, но всё сходилось на одном: армии не избежать. Это было бы всё-таки не так страшно, но шли бои в Афганистане, и Ольга Павловна видела по каменному, безучастному лицу сына, что он сам подаст заявление, чтобы послали его именно туда.
Раз армия неизбежна, лучше идти туда всё-таки офицером. Да, нужно было отправлять Олега в военное училище.
Инна была младшей дочерью капитана Атаманова, известного по всему Енисею. Тридцать лет проплавал Фёдор Николаевич на больших судах и только в последние годы перешёл на маленький танкер - заправщик, на палубе которого и загорала Инна в последнее своё школьное лето. Старшие сёстры жили уже своими семьями, растили детей. И - вот удивление! - обе они, Катя и Лена, вышли замуж за лётчиков. Зятьями Фёдор Николаевич был доволен, и все Атамановы любили собираться вместе, когда случались в семье праздники.
Инна застала школу с походами, турслётами, весёлыми вечерами. Она любила её и сама собиралась в педагогический. Хотелось хорошей, нужной профессии, хотелось расти самой. О будущей своей семье Инна не загадывала: пусть встретится хороший, добрый человек. - Только не лётчик! - добавляла она неизменно для себя, видя, сколько скрытой тревоги во взглядах сестёр, когда мужья были на полётах.
Военное училище авиации, в котором учился Олег, праздновало свой юбилей. Девочки из училища, в котором училась Инна, раздобыли пригласительные. Так Инна и Олег встретились. Привыкший везде и всегда быть центром компании, Олег шутил, танцевал, краем глаза поглядывая, слушает ли его эта тоненькая тёмноволосая девочка. Инна улыбалась, но почему-то сжималось сердце. За всеми шутками Олега - она это чувствовала - стояло одиночество, и ей было больно. Они стали встречаться. Инна понимала, что полюбила. Поразительно как много сердцем сумела увидеть эта девочка. Она понимала, что нравится Олегу, но он играл любовью, а она - любила. Он играл, увлекаясь своей игрой, временами не отдавая отчёта даже себе, где игра, а где правда. Благополучный, выросший в профессорской семье, Олег привык свысока смотреть на сверстников, ему всё само падало в руки. В семье Инны были совсем другие взгляды на жизнь, другие отношения - открытые, человечные. Несмотря на всю правду, Олег был ведомым. И эта маленькая мужественная Инна с болью понимала. Дружим болезненно. Олег был способен и на благородство и на низость. Вот это слилось в юном женском сердце. Сможешь пересилить, сможешь увести от беды, будешь бороться за человека в нём? И Инна решилась.
Олег позвонил домой:
- Мама, мы документы подали, готовься к свадьбе!
И ледяной душ в ответ:
- Как подали, так и заберёте. Кто она?
Они расписались буднично в одном из районных загсов. На Олеге был чужой костюм на два размера больше, брюки на подтяжках, кольцо, взятое напрокат на пару часов… А так хотелось праздника! Инна позвонила домой и сказала Олегу: "Едем!" Из окна вагона она увидела родных, встречавших молодожёнов цветами. Длинная вереница машин тронулась домой свадебным картежем. Дома Олега вмиг переодели, гости сели за свадебный стол. У Олега в глазах зарябило от новых лиц, улыбок, поздравлений.
- Мне никто слова не сказал: подумай, за какого маменького сынка ты замуж выходишь! Он не наш! - скажет позже Инна. - Все были рады моей радостью!
Жили на квартире. Вставать приходилось в пять утра, а в шесть часов были уже на остановке автобуса. Разъезжались на учёбу. А вечером ходили в кино, сидели в зале, держались за руки. Возвращались по весеннему ночному городу к себе. Гасли огни в домах - город засыпал. И Олег, обнимая Инну, говорил: "Потерпи. Осталось пару месяцев, будет и у нас свой дом…"
Хрустел под ногами весенний ледок счастливой музыкой.
Олег получил назначение в полк, базирующийся в Сеще. Инна стащила с полки огромный атлас и раскрыла его. Оказалось, что Сеще - Брянщина. На другом конце огромной карты. Далековато. Олег улетел устраиваться, звонил часто. Инна, счастливая, кричала в трубку: "Олег, я скоро выеду! Я туфли лаковые купила, тебе понравятся! Олег, там асфальт?” - ответа она не расслышала.
Дорога была долгой. Москва - Брянск - Жуковка - Сеща, куда даже электропоезд не ходил, только изредка трёхвагонный дизель. Высотные дома сменились двухэтажными, частными домами, а за ними - поле, поле… И в поле - несколько картонных коробок-бараков за аэродромом. Военный гарнизон.
Пришлось привыкать. Быстро перезнакомились с другими семьями. Хорошо, что все одного возраста, понимают друг друга с полуслова. Днём ребята на полётах, а жёны накрывают стол на улице под окнами, ставят самовар - "чирикают". И до сих пор, говорит Инна, друзья наши - оттуда!
(- Друзья? Кто такие "друзья", - говорит свекровь, я не понимаю, кто такие "друзья"). А они вы. Живали вместе. Зарплаты в полку не получали больше трёх лет, за квартиру платить было нечем, занять не у кого. Ребята закладывали свои обручальные кольца. Помогали родители Инны - отсылали свои пенсии. Ни Олег, ни Инна никогда не жаловались, но мать с отцом чуяли - тяжело детям.
Жили одной большой коммуной: у кого картошка, у кого горох - всё в один котёл. Тем, кому было за сорок, у кого были большие семьи, приходилось ещё труднее. Молодость, радость, любовь скрашивали всё. Трудности казались временными.
Инна открыла в гарнизоне сезон рожениц. До неё никто не рисковал рожать здесь, уезжали на родину, домой, к родным. Олег побоялся оставить жену здесь до последнего дня, взял машину и увёз за три дня до родов в районную больницу. Антошка родился крупным, роды были тяжёлыми, но всё равно через два дня Инну выписали - больница была переполнена. Олег прилетел за ней: "Волга", розы… За два дня он успел утеплить тот "спичечный коробок", в котором они жили, оббил ДВП стены, сеном закрыл чердак. Ах, если бы он знал, что ждёт их буквально в день приезда! Нужно было согреть воду, чтобы искупать Антошку, и они включили кипятильник. Старая проводка не выдержала и загорелась. Хорошо, ребята были не на полётах.
Домик, как у Наф-Нафа - картон да солома. Пальцем ткнёшь - соседей видно. Олег кричит: - Хватай ребёнка - и на улицу! - А Инна на ногах- то еле стоит.
Вот так и оказались на улице, буквально выскочили в чём были. Взяла их тётя Нина, официантка офицерской столовой. Громовая баба, не стеснявшаяся в выражениях, она не говорила о внимании, о любви, заботе - она делала. Инна и Олег долго жили у неё, она помогала им во всём: кормила и купала Антошку, стирала пелёнки.
- Вот тогда мне было страшно, - скажет Олег, — когда мы остались на дороге, без крыши, в семи с половиной километрах от Чернобыльской зоны. А прошло время - и помнится не то, как плохо жили, а кто окружал.
А жилось туго. Сейчас вспоминается с улыбкой, как Олег нашёл на дороге луковицу (помните, как папа Карло кормил Буратино?) и принёс домой. И ещё однажды была удача: Олег в роще нашёл огромный гриб величиной с фуражку - хватило на целую сковороду! А когда в офицерской столовой были котлеты, Олег приносил их домой в бумажном кульке штук десять - офицеры, зная, что Инна кормит Антошку, собирали их для неё. Помнится это будет до смерти.
Нет мелочей в жизни. Из этих капелек добра и нижется жизнь. Какой ты в каждый момент, когда тебя никто не видит, никто не диктует - и только сердце выбирает добро, вольной волей зная: что отдал - то твоё!
Четыре года прожили Инна и Олег в Сеще. Олег привыкал к полётам. Окончил училище, и появилось чувство собственной значимости. Мужское дело. Под тобой 400 тонн - это что-то да значит! Начальник группы обслуживания, бортинженера, он радовался тяжёлому мужскому ремеслу.
Через четыре года, в самый канун Нового года, Олега переводят в Ульяновск. Конечно, их никто не ждёт, нет квартиры, вещи в самолёте. Снова угол у чужих людей. Но в этом году Олегу повезёт: он попадёт в первую группу лётчиков, которым будут вручены жилищные сертификаты. Он получит сертификат! Он сумеет реализовать его и купить квартиру. Казалось, жизнь начала обретать берега. И тут случилось несчастье. В далёком Иркутске "Руслан", пробыв в воздухе около 20 секунд, рухнул на жилой квартал. "Руслан" - гордость полка, огромный, надёжный. Это был инфаркт для полка. Полк расформировали.
Никто не думал, что будут делать люди, буквально выброшенные на улицу. Военные городки отрезались от всех коммуникаций и оставались в чистом поле без света, без воды, без магазинов и средств связи. Что было делать? Вот ты столько лет учился хорошему мужскому ремеслу, работал. Кормил семью. Мог уважать себя хотя бы за это… А потом всё кончилось. Сколько судеб сломано на этом. Люди не выдерживали таких мук, такого унижения. Многие ушли из жизни, спились… А Олег? Надо было решаться на что-то. И он пошёл на рынок. Торговал детскими вещами, туалетной бумагой, летом - арбузами. Опускал глаза - и терпел, дома Инна и Антошка, их кормить надо. Потом попробовал себя барменом - тоже мучился, противно. Позвали в частное предприятие начальником отдела сбыта. Деньги пошли хорошие. А потом "кинули" так, что всё пришлось продать.
У Инны сердце рвалось смотреть, как мучается Олег. Она понимала, что он так долго не выдержит. Решила, что поедет на время к родным, пока муж найдёт приемлемую работу. Как она пожалеет о таком решении! Буквально за час до поезда, складывая детские вещи, она уронит руки и спросит упавшим голосом: “Алька, останусь? Ну не могу я уезжать от тебя!”, - и он замешкается ответом. Но тут же Инна в сотни раз повторит, что одному ему сейчас будет легче прожить… Она уехала к родным. И случилось то, что случается во многих семьях… Инна помедлит и скажет, подняв на меня глаза: “Олег оступился!” Я не спрашивала ни о чём.
Вот когда пришла настоящая беда! Не в радость была полученная квартира, разом стало ненужным всё. Инне казалось, что она день за днём проваливается всё глубже и глубже в какую-то чёрную дыру. И не было сил отвести от себя эту липкую паутину беды, вырваться на воздух. И в этот момент старшая сестра Инны Катя сердцем почуяла неладное в долгом молчании младшей сестры. В её отношении к Инне всегда была ласковая теплота старшей, забота и нежность. Катя прилетит к Инне.
Прошёл первый шквал слёз и Инна, давясь словами, расскажет сестре всё. И Катя, добрая, мудрая Катя, скажет: "Нельзя Олега оставлять. Он ведь такой. Вот поиграть, пустить пыль в глаза, покрасоваться - это да! Это мы можем! Пойдёшь сама вслед за обидой - не будет отца у Антошки. А Олег? Он беду свою, совесть заливать начнёт - и сам пропадёт! Скрепись, Инна, прости, прости до конца…" Долго говорили сёстры, обнявшись, шепча друг другу самое заветное. И Катя гладила волосы Инны, как порой ласкала свою младшую дочу - снять с Инны хоть часть горя на себя, не дать утонуть в обиде.
“Знаешь, сестрёнка, вот, что я ещё тебе скажу. Переезжайте к нам. Здесь вам трудно пока. Ни достойной работы, ни заработка. Среди своих проживём. У Олега будет хоть с кем поговорить, а то вокруг одни чужие мужики. Наши-то быстро ему голову на место поставят!”
Прошли годы. Я потеряла из виду Олега и Инну и не знала, как сложилась их жизнь на новом месте. И вот неожиданная встреча в одном из маленьких аэропортов. Я ждала самолёта на Усть-Кут и по тому затишью, что царила в коридорах служб, было понятно, что ожидание будет долгим. Вдруг меня окликнул знакомый голос. Передо мной стоял Олег. В синей военной форме, загорелый, улыбающийся, он был прежним - и другим. Прежнюю настороженную, тревожную вопросительность взгляда сменила спокойная дружелюбность. И, предупреждая мой вопрос, он сказал, улыбаясь:
- Да, моя служба теперь здесь, идёмте ко мне, поговорим. Он открывает дверь с табличкой "Начальник службы движений" - знаете, - продолжил он, - я даже себе не говорил, что все годы жил с одним - вернуться к любимому делу. Конечно, здесь не "Руслан", но выбирать пока не приходится…
Сколько передумал в те беззаботные годы: уехать из страны? Остаться? - голос его зазвенел и рука, свободно лежащая на столе, сжалась в кулак. - Я патриот, как это ни банально звучит. Я присягу давал, и мне весь этот бардак в стране… У меня дед воевал, всю войну прошёл, и я не побегу отсюда. А Антон пусть растёт мужиком, а не нюней. Никаких альтернативных служб. Пусть служит, пусть хлебает всё как есть.
- Вот смотрите, чем я занят, - позади Олега на стене портрет Горбачёва. Олег снимает его, на ходу поясняя: “Слабый мужик! Такую страну не удержал!” Повесим вот этот портрет, нашёл тут в одной из старых папок, и он поднимает портрет Пушкина со стола. И, неожиданно весело подмигнув, продекламировал:
"… И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг". Антошка уже в пятом классе, вдвоём с бабушкой домовничают. И. заметив мой вопросительный взгляд, пояснил: мама наша на сессию уехала.
- Какой она стала, Олег?
- Какой? - и такой свет вспыхнул в глазах Олега, что спрашивать было нечего. Он повернул лицом ко мне фотографию, стоявшую перед ним на столе, и я увидела смеющуюся Инну, бегущую по цветущему лугу, раскинув руки.
Долго ещё в ожидании рейса бродила я краем аэродромного поля. Ветер легонько шевелил траву, шмели, сосредоточенно жужжа, перелетали с цветка на цветок. Я думала об Инне и вдруг поймала, себя на том, что улыбаюсь. Да, Инна оказалась молодцом - настоящая капитанская дочка. Её терпением и любовью сохранилась семья.
Высоко в небе послышался звук летящего самолёта. Маленькая звенящая точка приближалась, обретая облик летящего самолёта. И я подумала: "Какой маленький он, какой хрупкий и беззащитный на малой высоте”.
Семья - наш маленький храбрый самолётик, летящий во всё более разряжённом пространстве дня, пусть хранит тебя любовь тех, кто всегда ждёт.
666784, Иркутская область, г. Усть-Кут, ул. Кирова, 39
- главного редактора - 40-113 (тел.\факс)
- ответственного секретаря, отдела рекламы и компьютерной верстки газеты - 40-114
- редакторов отдела социально-экономических проблем и отдела писем - 40-115
- главного бухгалтера - 40-116
- Рубрика: "Прямая связь с читателями" - 40-115
Мнения авторов не обязательно отражают точку зрения редакции
За содержание рекламных объявлений редакция ответственности не несет.
Рукописи не рецензируются и не возвращаются
При перепечатке ссылка и гиперссылка : http://TITLE на "Ленские ВЕСТИ" обязательна
Газета зарегистрирована Региональной инспекцией по защите свободы печати и массовой информации. Регистрационный номер И-0118.
Набрана и сверстана в Веб студии ООО КИТ